Евгений Мартынов написал более 80 песен. Самые ранние, ставшие известными: "Берёзка" на стихи С.Есенина, "Баллада о матери" на стихи А.Дементьева и "Колыбельная пеплу" на стихи Ю.Марцинкявичюса, сочиненные в 1971 году. Помимо песен, композитор, еще будучи студентом Артёмовского музыкального училища и Донецкого музыкально-педагогического института написал несколько инструментальных произведений. Одно из них, Прелюдия для фортепиано, представлено в альбоме "Звучи, любовь!" в исполнении и оркестровой редакции его брата, композитора Юрия Мартынова. Свое первое сочинение - Романс для кларнета и фортепиано - Е.Г.Мартынов написал в 1966 году, а последним его композиторским опусом можно условно считать песню "Марьина роща" на стихи И.Резника, написанную в 1990 году и исполненную им же в музыкальной телепрограмме "Песня года". Передача с этой песней вышла в эфир буквально за несколько дней до смерти композитора - 27 августа.
Песни Евгения Мартынова в немалой степени обрели широкую популярность и благодаря проникновенному и высокопрофессиональному, по вокальным критериям, авторскому исполнению. Всего на различных грампластинках было опубликовано около 60-ти прекрасных песен композитора в авторском исполнении.
Евгений родился в городе Камышине, Волгоградской области, 22 мая 1948 года. Его музыкальные способности проявились сразу. Он быстро схватывал услышанные мелодии, без принуждения пел, танцевал, выстукивал ритмы песен и танцев. В школе (в Артемовске Донецкой области) учился хорошо, без особого труда, неплохо рисовал, увлекался фокусами, но музыка постепенно вытеснила все остальные пристрастия и увлечения, включая футбол, в который брат был влюблён с самого раннего детства, подобно всем мальчишкам. Сначала отец понемногу учил сына играть на баяне и аккордеоне, а потом у Жени появился профессиональный учитель-аккордеонист. Должно быть, именно в эти отроческие годы в творческом сознании брата впервые явно проявились эстрадно-песенные наклонности. Он стал с удовольствием, без лишних упросов музицировать перед однокашниками и соседями, словно набираясь опыта для будущих концертных выступлений.
В 1967 году Женя поступил в Артёмовское музыкальное училище - на дирижёрско-духовое отделение (класс аккордеона в училище отсутствовал). К выпускному курсу прилежный студент вырос в уважаемого музыканта-кларнетиста. Его фотография красовалась на доске почёта, ему выплачивали повышенную стипендию, как отличнику учёбы, он стал лауреатом училищного конкурса на лучшее исполнение произведений советских композиторов: А страсть к сочинению заявляла о себе сильнее и сильнее. Написаны и с успехом исполнены Романс для кларнета и фортепиано, Скерцо для кларнета и фортепиано, Прелюдия для фортепиано. Выдержав непростые вступительные экзамены и преодолев высокий конкурсный барьер, Женя стал студентом прославленной Киевской консерватории имени П.И.Чайковского. Для него и всей нашей семьи это была огромнейшая радость!
Но уже в сентябре того же 1967 года брат неожиданно сообщил о своем желании перевестись в Донецкий музыкально-педагогический институт - поближе к дому. Донецк стал для брата третьим (после Камышина и Артёмовска) родным городом, в котором талант Евгения раскрылся ярко и многогранно. После успешного выступления на республиканском конкурсе исполнителей на духовых инструментах о Мартынове заговорили как о прекрасном кларнетисте и саксофонисте, а помимо того, перспективном дирижёре, интересном и самобытном композиторе и очень даже неплохом певце, вдохновенно и "стильно" поющем на студенческих вечерах. Осенью 1970 года в Донецке состоялся областной фестиваль комсомольской песни, на котором с успехом были исполнены две самые первые Женины песни-баллады на стихи его институтских сокурсниц - "Баллада о комсомольцах Донбасса" и "Песня о Родине".
Музыкально-педагогическую пятилетку брат закончил досрочно - за 4 года, получив рекомендацию в аспирантуру. Но, к удивлению профессоров, от дальнейшего академического образования отказался, отдав предпочтение песне и эстраде.
Женя едет в Москву и показывает свои песенные опыты Майе Кристалинской - очень популярной в те годы эстрадной певице. Она тепло встретила парня из Донбасса, высоко оценив достоинства его песенного творчества и голоса. Весной 1972 года в Московском театре эстрады певица впервые исполнила песню "Берёзка" на стихи С.Есенина и представила публике автора музыки. А потом именно она направила "хорошо поющего композитора" - в Росконцерт. Судьба тут же связала брата с московскими поэтами М.Лисянским, П.Леонидовым и Д.Усмановым, с которыми он написал свои первые "московские" опусы.
В 1971 году, ещё в Донецке, в Женины руки попало стихотворение А.Дементьева, потрясшее молодого композитора своим острым и глубоким сюжетом. Сочиненная Евгением почти на одном дыхании, песня "Баллада о матери" стала, без преувеличения, шедевром советской песенной классики. Она быстро зазвучала на самых различных концертных площадках, буквально ворвалась в телерадиоэфир, была записана на грампластинки многими исполнителями. Немало песен написано братом с А.Дементьевым в период с 1973-го по 1978 год (часто в стихотворном соавторстве с Д.Усмановым и А.Пьяновым). Но если быть объективным, то нужно признать, что ни одна из них по своей популярности не может соперничать с "Лебединой верностью" - визитной карточкой Мартынова и Дементьева. С "лебединой" же, в свою очередь, можно сравнить разве только шлягер "Яблони в цвету" на стихи И.Резника. После написания и премьеры "Яблонь" Женя, по его собственному признанию, окончательно и бесповоротно поверил в свою эстрадную звезду - и как композитор, и как певец.
В 1973 году молодой солист Росконцерта завоевал звание лауреата Всесоюзного конкурса исполнителей советской песни в Минске. 1975 год принес Мартынову "Гран-при" X международного конкурса эстрадной песни "Братиславская лира". Впервые победу на этом конкурсе одержал представитель СССР. В 1976 году - новая победа: серебряная медаль на международном конкурсе исполнителей эстрадной песни "Золотой Орфей" в Болгарии. Лауреатские звания конкурсов, как правило, сопровождались специальными дипломами и призами: "За элегантность", "За артистическое обаяние", "За телегеничность"...
С 1974 года композитор неизменный участник и лауреат всесоюзных телевизионных фестивалей "Песня года". Он активно сотрудничает с известнейшими московскими поэтами: Р.Рождественским, И.Кохановским, В.Харитоновым, А.Вознесенским, С.Островым, Л.Дербенёвым, М.Пляцковским, Н.Добронравовым, А.Поперечным, М.Таничем, И.Шафераном, Р.Казаковой... Повсюду звенят песни: "Я тебе весь мир подарю", "Соловьи поют, заливаются...", "Начни сначала", "Чайки над водой", "Весёлый зонтик", "Песня о моей любви"... Нотные сборники, грампластинки и компакт-кассеты с мартыновскими творениями выходят в свет громадными тиражами и тут же раскупаются. Множество замечательных советских и зарубежных исполнителей считают за честь получить от популярнейшего автора песню в свой репертуар. А у самого автора, помимо сочинения песен, ещё и бесконечные съемки, записи, концерты, гастрольные поездки по всей стране и почти по всему миру: В 1980 году ему присуждена лауреатская премия Московского комсомола, в 1987-м - премия Ленинского комсомола.
Зримая на телеэкране, "звёздная" судьба Евгения Мартынова многими воспринималась легкой и прекрасной. Однако, кто не знает, что такое на самом деле жизнь артиста, тот не сможет даже отдалённо представить себе ту усталость, которую порой испытывает живущий творчеством человек, - усталость от, казалось бы, легко преодолеваемых препятствий. Столько духовной и физической энергии нужно истратить, чтобы свою тоску материализовать в мелодию, мелодию - в песню, песню очертить на нотной бумаге и, наконец, воплотить в фонограммном звучании и телевизионном видении! А помимо того, доносить эту песню с концертной эстрады - каждый раз заново и каждый раз (независимо от количества слушателей в зале) технически совершенно, выворачивая душу наизнанку, не разделяя публику на столичную и провинциальную!
В последний год жизни Женя часто жаловался:
- Не сплю по ночам, не берёт снотворное! От него уже и трясёт и мутит, а уснуть не могу! Не знаю, что делать...
Конечно, ничего для здоровья не проходит даром. И за вчерашние успехи, достигнутые в изматывающей борьбе, доставшиеся ценой большого творческого, физического и психического напряжения, организм сегодня или завтра предъявит человеку счёт.
Жизнь артиста внезапно оборвалась 3 сентября 1990 года. Однако его творческое наследие продолжает жить, интерес к нему не ослабевает ни со стороны профессионалов-музыкантов, ни со стороны любителей песни, а неподражаемый голос Евгения Мартынова так же трепетно и страстно поет нам о любви, - свидетельством чему является выпуск этого двойного альбома незабываемых песен композитора в авторском исполнении.
На основе материалов книги Ю.Мартынова "Лебединая верность Евгения Мартынова"
Валентина Васильевна Толкунова
Валентина Толкунова... В том песенном многоцветье, которым богата наша страна, отчётливо слышен и её неповторимый голос. Чем дорог он людям? Почему отзывается он добром и светом в сердцах многих почитателей таланта певицы?
Валентина Васильевна Толкунова вспоминает о своей счастливой и нелёгкой артистической судьбе.
- Мои родители жили на Волге и в Сибири. Места эти привольные, простора много, а люди какие - волжане да сибиряки! Выросла я в семье железнодорожников, где все любили петь. От своей бабушки Анисьи Никаноровны и матери Евгении Николаевны я часто слышала русские народные песни "Меж высоких хлебов затерялося", "По Муромской дорожке"... Задушевность и мудрость народная, несказанная красота мелодии открылись мне в русской песне.
Потребность выразить себя в песне привели школьницу Валю Толкунову в детский хор Центрального Дома железнодорожников, которым руководил Семён Осипович Дунаевский. Навсегда сохранит Валентина Толкунова чувство благодарности к своему первому педагогу-хормейстеру Татьяне Николаевне Овчинниковой.
- В десять лет меня по конкурсу приняли в хор. Это были незабываемые уроки любви к музыке. К нам приходили на занятия известные музыканты: Д.Б.Кабалевский, В.Г.Соколов, Ю.М.Чичков и многие другие. Мы пели кантаты, русские народные песни, полифоническую музыку, записывались на радио и телевидении с лучшими эстрадно-симфоническими оркестрами под управлением Ю.Силантьева, А.Жюрайтиса, выступали на лучших концертных площадках нашей страны - в Колонном зале Дома союзов, в только что открывшемся Кремлёвском Дворце съездов. Возникала атмосфера удивительного мира музыки.
Благодаря влиянию Т.Н.Овчинниковой мне захотелось стать дирижёром-хоровиком, и я стала им, закончив Музыкальное училище имени Гнесиных и Московский государственный институт культуры.
Годы учёбы, годы становления, обретения своего творческого лица. Начинает определяться русский напевный склад её дарования. Именно в это время в судьбе артистки происходит неожиданный поворот - неожиданный только на первый, поверхностный взгляд.
В 1966 году композитор и дирижёр Юрий Саульский организует первый в нашей стране вокально-инструментальный оркестр (ВИО-66). Толкунова была приглашена в вокальную группу на партию первого сопрано.
- Джаз захватил меня своей глубиной, импровизацией, свободой музыкального мышления, стал для меня тем, в чём я могла, как мне тогда казалось, найти себя и раскрыться. Саульский окунул меня в атмосферу эстрадного искусства и помог мне стать настоящим музыкантом. Я до сих пор люблю слушать джазовую музыку. В моих программах есть песни, которые я заканчиваю в джазовой манере.
В 1971 году ансамбль перестал существовать. Что делать дальше? Настало трудное время сомнений, раздумий, поисков.
И вот однажды раздался телефонный звонок. Композитор Илья Катаев предложил озвучить новый телевизионный фильм "День за днём" М.Анчарова.
- После джаза перейти на совершенно иной репертуар - лирические песни в духе народных... Но я всё же согласилась, хотя и мало верила в успех. С радостью взялась за эту интересную работу, так как там пришлось петь фуги, вокализы, впервые много песен: "Я ночью шла по улице", "Звук шагов", "Мне приснились сырые проталины" и другие. Первая моя пластинка на фирме "Мелодия" вмещала в себя эти мои первые песни. Что было потом? В фильме прозвучала песня "Стою на полустаночке" в исполнении Н.Сазоновой. Да и мне самой запала она в душу - немудрёная, распевная, про судьбу простой женщины.
В авторском концерте композитора И.Катаева эту песню пела я. С ней же я выступила в телевизионном конкурсе и завоевала первое место.
Полнота чувств, с какой откликнулась душа самой артистки на эту простую русскую песню, подсказала ей и собственный путь.
- Мой первый выход на сцену в качестве певицы состоялся в 1972 году на творческом вечере поэта Л.И.Ошанина, где я спела песню В.Шаинского "Ах, Наташа". Льва Ивановича Ошанина считаю своим "крёстным отцом".
Но вот настал день, когда песня, неповторимая, единственная, "её" песня, нашла Валентину Толкунову.
- "Валя, песня для вас есть" - сказал мне композитор Павел Аедоницкий... Когда я прослушала песню, будто что-то пронзило меня - радость ли, восторг, вдохновение. Песня "Серебряные свадьбы" на стихи Екатерины Шевелёвой стала, по сути, моим творческим рождением. Всё в ней было моё - и глубина, и теплота, и история. С этого, наверное, и начался мой путь к лирической задушевной русской современной песне.
Уже в начале этого пути пришёл подлинный успех, а с ним и популярность. Первое исполнение своих произведений стали доверять ей многие известные композиторы. Исполненные Толкуновой песни как бы обретали крылья и легко летели к людям, подхватывались ими. Кто их не знает? "Деревянные лошадки" М.Минкова, "Спят усталые игрушки" А.Островского, "Старые слова" О.Фельцмана, "Где ты раньше был?" и "Песенка без конца" Э.Колмановского, "Я не могу иначе" А.Пахмутовой, "Вечер школьных друзей" А.Морозова, "Серёжа" Л.Квинт, "Поговори со мною, мама" В.Мигули... Одна за другой "пропеваются" они внутренним голосом, и из них словно вырастает образ русской женщины - нежной, несуетной, несущей миру веру в жизнь.
Поистине памятной вехой в жизни Толкуновой стало её знакомство в 1975 году с замечательным пианистом Давидом Владимировичем Ашкенази, которого называют "энциклопедией советской эстрады" и "человеком-оркестром". Обоим оказались близки и дороги традиции русской песенной культуры, представленные в своё время блистательными именами Александра Вертинского, Изабеллы Юрьевой, Вадима Козина. В исполнении Толкуновой современному слушателю вновь открылись своеобразие и глубина старинного романса, музыкальной новеллы, баллады, городского фольклора.
Шли годы. В репертуаре певицы появилась тема, казавшаяся многим ей несвойственная, а для неё самой щемящедорогая - это тема, посвящённая Отечественной войне, её ветеранам. "Если б не было войны" - это песня-исповедь о женской судьбе, опалённой войной.
- И тут тянутся ниточки к детству, к семье. Всю войну до Берлина прошёл мой отец, воевали оба деда, один из них ещё с Чапаевым. В честь деда и сына своего назвала Колей. А к ветеранам всегда питаю огромное уважение.
Учитывая пожелания певицы, композитор И.Катаев создаёт большое театрализованное полотно - драматическую оперу "Русские женщины" по мотивам поэмы Некрасова, стихов Пушкина и Кольцова. В оперном спектакле участвует хор, балет, симфонический оркестр и, наряду с вокальной группой, драматические актёры. Сюжет спектакля (автор сценария и режиссёр Е.Лаговский) переносит зрителя в позапрошлый век, к тем историческим событиям после восстания декабристов, которые высветили удивительные своей нравственной красотой характеры русских женщин. Из четырёх женских ролей - Княгини, Солдатки, Невестки, Свахи - складывается обобщённый женский образ. В судьбе самой артистки спектакль стал этапным. Всё, что накапливалось, нарабатывалось годами в исполнительском стиле певицы: эстрадность, народная распевность, романсовой лиризм, драматическая характерность, - получило воплощение в целостном художественном представлении. Премьера спектакля состоялась в феврале 1986 года в концертном зале "Россия".
1986-й стал для певицы дебютным годом. Наряду с дебютом в опере, состоялась первая встреча Толкуновой с кинематографом. На студии "Мосфильм" был снят музыкальный фильм-фантазия "Верю в радугу" (режиссёр В.Фетисов). В этом же году возник под руководством Толкуновой Московский театр музыкальной драмы и песни. Он сплотил коллектив людей, близких по своим творческим устремлениям.
Вслед за первой постановкой театра "Русские женщины" в 1986 году появилась другая - музыкальная композиция "Ожидание" на стихи Р.Рождественского с музыкой ленинградского композитора В.Успенского.
Новая работа коллектива театра - спектакль в стиле ретро "Брызги шампанского", куда вошли песни 20-x - 40-х годов.
За большой вклад в развитие музыкального искусства в январе 1987 года Валентине Толкуновой присвоено почётное звание народной артистки РСФСР.
- Звание народной артистки России - лучший новогодний подарок. Я хочу, чтобы не только у меня душа пела, но чтобы всегда пела и душа народа.
У каждого из нас есть мечта любить и быть любимым в наш практичный и ожесточённый век. Дефицит доброты и нежности приводит порой к непоправимым нравственным потерям. И поэтому так хочется вернуть людям веру в красоту и искренность человеческих отношений.
Валерий Владимирович Ободзинский
Валерий Ободзинский... Кумир миллионов эпохи 60-х - начала 70-х годов. Артист странной судьбы. Яркий, непредсказуемый кометой вспыхнул он, стремительно пронесся по эстрадному небосводу и так неожиданно и необъяснимо угас, исчез из поля зрения... Казалось, навсегда.
Долгие годы неизвестности, забвения... Потом мы снова увидели его, но уже другого - потускневшего, много пережившего, мало похожего на прежнего кумира. Была попытка расправить крылья и снова взлететь в звездную высь. Но, говорят, в одну и ту же реку нельзя дважды войти. Впрочем, всё по порядку.
Валерий Ободзинский родился в 1942 году в Одессе в семье польских переселенцев - отсюда и несколько непривычная для нашего уха фамилия. Семья - отец, мать, бабушка - сплошь рабочая, бедная, полуграмотная. И как в послевоенной Одессе, этом вольготном крае преступного элемента, он не стал вором или бандитом - можно только удивляться. Ведь его "университетами" была полублатная уличная среда: с пьянками, драками, проститутками. Господь даровал ему шикарный голос, и пока он пел на площади про "моряка Мишку", который никогда не плачет, кореша с Привоза "чистили" карманы сердобольных слушателей. Может и он бы стал завсегдатаем тамошних кичманов, да заезжий администратор Томской филармонии сманил 16-летнего паренька с артистическими задатками в далекую Сибирь, на хорошие заработки. Валерий выучился играть на контрабасе, освоил репертуар. "А потом, - как пел Вертинский, - города, степь, дороги, проталинки...". Началась гастрольная круговерть. Первые успехи, первые поклонницы... Голос чудного тембра, терзающий юные сердца, был поставлен от природы, и потому мысль о каком-то специальном образовании - даже ради "корочек", столь важных для карьеры - отпала сама собой. При поступлениях на службу в очередную концертную организацию, заполняя анкеты, он безбожно врал, что окончил музучилище или консерваторию (это в зависимости от настроения). А какая разница, всё равно никто не проверял.
Слава "обволакивающего" тенора докатилась до матушки Москвы, и Ободзинского приглашают одновременно в два ведущих оркестра того времени - Эдди Рознера и Олега Лундстрема. У Рознера уже имелся солист - Владимир Макаров - со своими произведениями военных лет и песнями Эрнста Буша, а у Лундстрема ощущалась напряжёнка с мужскими голосами. Ободзинский выбрал последнего. К тому же манера исполнения певца - в стиле "соул", ещё малознакомого советскому слушателю, - больше соответствовала симфоджазовой направленности выбранного им оркестра, по звучанию почти аналогичного западным бигбендам Каунта Бейси и Дюка Эллингтона.
Олег Лундстрем быстро снял с Ободзинского периферийный налет "всеобщего покорителя сердец".
- Я пришел к Лундстрему, - рассказывает Валерий в одном из последних интервью, - нескладным, жутко закомплексованным. В то же время был очень самоуверен и самолюбив. Долго пришлось снимать с себя провинциальные шкварки. Даже говор мой южный постоянно вылезал. За полтора года у Лендстрема я сделал колоссальный рывок. Его оркестр - это классика, академия, с ним я стал выезжать за рубеж.
Работая в Росконцерте, вопрос с пропиской в столице Ободзинский решает старым надежным способом - женившись на москвичке. Правда, своей квартиры он все равно не обрёл, приходилось снимать жилье. Брак оказался непрочным, потом он еще пару раз женился - тоже неудачно, и пройдет немало лет, пока, наконец, на пути не встретится та единственная и неповторимая, которую порой мы находим лишь тогда, когда приходится подводить первые итоги.
А пока у Ободзинского - головокружение от успехов, переполненные стадионы, шквал аплодисментов, толпы красавиц у гостиниц, где он останавливался.
Его ошеломляющая популярность началась с песни болгарского композитора Бориса Карадимчева "Луна на солнечном берегу" (русский текст О.Гаджикасимова). Вскоре Ободзинский уходит от Лундстрема и начинает работать самостоятельно, как гастролер Донецкой филармонии. Там ему предложили свой коллектив и полную свободу выбора. И гонорары, разумеется, стали не те, что были у простого солиста пусть даже самого замечательного оркестра в стране. Теперь на круг он зарабатывал до пяти тысяч рублей - в три раза больше, чем какой-нибудь секретарь обкома.
Но у нас ведь как было тогда? Если успех артиста развивался не под контролем или, - боже, упаси - не по воле партии, то недолго ему заливаться соловьем. Несмотря ни на какую всенародную признательность. "Ограниченность репертуара" (сплошная лирика!) и отсутствие ура-патриотических песен у певца не оставались незамеченными "наверху". В один из дней 1970 года Валерию Ободзинскому позвонили с Всесоюзного радио и сообщили, что запрещена к трансляции его "Восточная песня". В ней, видите ли, "руководство" узрело слова с двояким смыслом: "В каждой строчке только точки после буквы "л"... Ты поймёшь, конечно, все, что я сказать хотел...". А страна готовилась, напомню тем, кто не знает, к 100-летнему юбилею Ленина. Сами понимаете. Буква "Эл" - то ли "любовь", то ли "Ленин", и что он там сказать хотел?..
Дальше - больше. "Репертуар певца, - ставила диагноз В.Ободзинскому "Советская культура" (от 21.08.71), - вернее, набор второстепенных, неизвестно кем написанных сочинений (их названия и авторы не объявляются в концерте) - о несостоявшейся любви, разбитых сердцах, неудачном простаивании влюбленного под дождем, о телефонных звонках - однообразен и примитивен по смыслу. Ни одно из них по-настоящему глубоко не волнует слушателя и не запоминается. Вежливая публика аплодирует и даже преподносит цветы, но уходит с концерта духовно не обогащенная.
В работе нет главного: творчества, связанного с жизнью нашей молодежи, нет большого целеустремленного поиска. А для того, чтобы высекать своим искусством из души священный огонь, художник должен быть пытливым творцом, жадным к жизни, неутомимым ее исследователем, и в ней должен черпать художественную правду, в думах и чаяниях нашего народа".
Все это ужасно напоминало нравоучительные рецензии ещё 30-х годов, словно время в "Советской культуре" да и вообще в советской стране остановилось. А что же такого пел в концертах Валерий Ободзинский? "Неизвестно кем написанные сочинения" принадлежали молодому Давиду Тухманову: "Эти глаза напротив" (слова Т.Сашко), "Вечная весна" (слова И.Шаферана), "Листопад" (слова В.Харитонова), "Любимая спит" (слова Е.Евтушенко), та же "Восточная песня" (слова О.Гаджикасимова). Это и песни Александра Зацепина, Владимира Шаинского и других талантливых авторов.
Вновь назначенный председатель Гостелерадио С.Лапин запрещает - вероятно, за компанию с артистами-евреями М.Александровичем, В.Мулерманом и др. - показывать Ободзинского по телевидению.
Во время "перестройки" приспособиться к "требованиям времени", "веяниям эпохи" В.Ободзинский не сумел. Или не захотел. Все чаще артист впадал в депрессию, стал испытывать творческий застой. Приступы "звездной" болезни все чаще чередовались у него с приступами другой известной русской болезни - пристрастием к алкоголю. А потом - и к наркотикам.
Кончился праздник жизни, певец замолчал на долгие десять лет. Многие тогда недоумевали: куда делся Ободзинский? Эмигрировал в Израиль или Америку? А он, оставаясь в Союзе, опускался, что называется, на самое дно жизни: бичевал, работал сторожем на фабрике по пошиву галстуков...
- Я ведь очень избалованный человек, - говорил он в том же интервью. - А на жалование фабрики после моих прежних заработков жить было тяжело. К тому же я привык, чтобы со мной обращались уважительно. А там приходилось слышать: "Эй, ты!.. Открывай ворота!..". Потом приходят: "Владимирыч, давай по сто грамм!...". И пьем без закуски, с одной луковицей, а ночью бросишь какие-нибудь тряпки на стол и спишь... Я чувствовал себя, как в детстве при бабушке-дворничихе.
Одним словом, Валерий Ободзинский много хлебнул. Помогла ему подняться и обрести уверенность в своих силах та единственная, любимая женщина - Анна Есенина. А из творческого небытия вывел Ободзинского поэт Леонид Дербенев, подаривший ему несколько своих песен и буквально вытянувший певца на эстраду.
Он предстал перед нами, умудренный годами и совершенно в ином жанровом качестве - я имею в виду запись и исполнение Валерием Ободзинским романсовых песен А.Вертинского, отнюдь нехарактерных для шлягерного исполнителя, с новыми психологическими оттенками, но в современных красивых аранжировках.
В начале 90-х снова появляются кассеты и пластинки Ободзинского. Так можно ли дважды войти в одну и ту же реку? В данном конкретном случае хотелось бы ответить утвердительно. Но... Жизнь артиста на новом взлете - так иногда случается - неожиданно оборвалась... Это произошло весной 1997 года.
В аннотации к одному из "гигантов" Валерия Ободзинского, вышедшего десять лет назад и ставшего филофоническим раритетом, читаем: "Пока мы все выясняли, кто прав, кто виноват, он пел. Нельзя сказать, что все песни, которые он исполнял тогда, хороши. Он их сделал однозначно любимыми для людей от старшего до младшего, от юного до умудренного опытом. Сказать, что его голос сладко щекочет ту часть души, что требует и взыскует удовлетворения сиюминутного желания наслаждаться нежной мелодией? Да. Но дело, видимо, не только в той нежности, чувственности, что присущи были ему всегда, а как ни странно нам, живущим ныне, в искренности и честности его - Исполнителя, Музыканта, Человека!"
Товаров в корзине: 0
(всего оценок: 2),